Я - моньяк!
Недоношенный ребенок судьбы
Я - моньяк!
Мама убери мои мозги...
Я - моньяк
И у меня нет башки - мне отбили ее сапогами-и-и-и...

Мириады лабиринтов и стекол. И ты меж ними как тень - скользишь, тихонько смеясь и касаясь пыльных поверхностей пальцами - и не будет ни следа, ни звука... Этот порядок заведен уже давно - многие столетия назад, до появления Тени твоей тени.
Холодные кристаллы, такие обжигающие и зовущие.
Там есть и прошлое, настоящее и будущее, даже то чего никогда не было. По крайней мере на твоей памяти.
Задержаться на мгновение, прижаться ладонью к ледяному зеркалу и усмехнуться - там все по-другому.
С той стороны зеркала или окна...

"Пятница"
Страсть и боль. Скольжение по лезвию к точке наивысшего сопротивления, наслаждения. Единение двух стихий.
Сердце стучит слишком быстро и громко для этого места - давно тут не было смертных - легкая паутинка трещин покрывает три ближайших зеркала и с мягким шелестом осколки рушатся вниз.
Проходя сквозь подставленные руки и не оставляя на них ран.
Тебя нет здесь

В такие моменты отвлеченно думается, что нету ни сердца, ни мыслей. Лишь бестелессный и неприкаянный призрак. Я. меж вами.
И между своими масками.

А осколки острые, это сверкающее великолепие так и притягивает - хочется сжать их в ладони. или провести языком, чувствуя колючую изморозь.
-Нееет!
Затрещина сваливает с ног и спиной впетываюсь в стекло.
Серебристым ручейком кровь стекает вниз и покрывает пол вокруг тонкой пленкой.
И смотрю я в глаза самой себя.
И боюсь я себя больше всего на свете.
Ведь нельзя справиться с тем, что не предугадать и не понять.

Снежнки или осколки сотнями вздымаются в воздух и раскрашивают черный бархат комнаты, превращая ее в маленький кусочек космоса.
И вокруг только пустота и вакуум - впереди Солнце, а позади липкие щупальца Тьмы. Но я не смотрю туда больше.

Слишком уж захватывающе это - топтаться на месте и ворошить счастливые моменты. Те что уже
прошли.
Слишком уж неприятно это - вспоминать об упущенных возможностях и невыполненных обязательствах. О пустых клятвах и пафосных словах.
-Я никогда больше...
-Мы всегда...
-Я буду.

нет! нет! Нет!

Почему все думают что если рвануть вперед на всех парах безоглядки - это преступление, и это значит забыть обо всем и обо всех.
Значит для оптимального варианта я должна вечно торчать между собой и .. собой, непонимая чего хочу - растворитсья или продолжать бежать по заданному кругу.

Не годиться

Космос исчезает и вновь знакомая вереница зеркал.
Рокот прибоя и мягкий шорох песка под ногами.
-Раз ты идешь своим путем, то хоть позволь подарить тебе кое-что.
Усмехнувшись касаюсь знакомого так сказать до боли лица рукой и дружески толкаю в плечо.
-Решила искуисть напоследок?
-Скорей подарить Авалон - несостоявшееся отражение подмигивает на прощание и растворяется как дымка в очередном порыве лаского бриза.

Белоснежные дюны теряются в небесах и океане, над их формой долго трудились время и ветер обтачивая и шлифуя.
По самому краю иду - вновь как призрак - такая призрачная линия, где песок постоянно омывается водой, что стирает мои следы, а дальше лишь бездна.
А впереди в дымке кусочек темно-зеленого леса с яркими вспышками зацелованных осенью берез и осин.
Они ждут.
Только чего или кого? ведь навряд ли же меня.
и хоть дано было обещание не оборачиваться больше - грызет любопытство и создается впечатление, что позади кто-то есть.
Но это очередная тайна и шарада моей доброй знакомой.


Что такое безумие?
Это оставить теплое нутро дома и выбежать на простор заствшего от холода участка.
Раскинуть руки и сдерживая смех со слезами на глазах, вдыхать прелый, пряный и влажный запах.
Свобода.
Жизнь.
Сон...
.... и очередное начало.

"Где-то между воскресением и понедельником"
Я знаю, что ненавижу ездить на дачу, по крайней мере в это время года.
Наверное все-таки сильней зверька внутри дитя городских джунглей.
Даже вот - в обувке выскочила на траву.

Но ночами.
Особенно такими - яркими, ясными, но безлунными.
После прошедшего ливня, когда с природы смыта корка будней.

По взмаху руки поднимается ветер, ему вторят влажные хлопки осиновых листьев и шорох травы. С сосен срываются капли и с шорохом рассеиваются (если удается) по земле.
И я совершенно этим не управляю.
Только придаю направление.
Мерцая желтым и красным огнем по небу летит самолет. И кто-нибудь из пассажиров смотрит на разноцветное полотно, сшитое из странных квадратиков подслеповатой пряхой - она явно пропускала стежки, потому что сквозь материю проступает свинцово-серая обивка - реки и озера проползают под крылом.
Думает он там о своем. Вспоминает. Фантазирует.
Необходимо пожелать ему и прочим всего хорошего.
Ведь это мое время - тревожные сумерки.
За несколько часов до рассвета.
Это осеннее колдовство.
Это...

... и не нужно слов.

Вокруг пляшет ветер, срывая слова и музыку, уставшие листья опадают в масленисто-сверкающее озеро.
Становится слишком уж и тихо, и душно.
Звезды мерцают в недосягаемой вышине.
Над сосновым бором темное покрывало ночи будто порвано - светло-синие тона отчаянно разбавляют мрак. Добавляют холода.
Довольно скалясь звереныш обозревает обступающие меня тени и силуэты, зевает и сворачивается калачиком.
-До следующего раза, сестра.
И теперь уже главное достойно уйти.
Не сорвавшись на бег.
И не перебарщивая с пафосом.
В общем тихонечко так сливаемся в туман.
И ныряем под одеяло!

@музыка: John Rzeznik - I'm still here (Jim's theme from Treasure Planet)

@настроение: Грустное

@темы: Гарри Поттер, Познаю себя, Пора ночная, Бред писательский, Мои чувства, Вечернее колдовство, Жизнь Львенка, Сумерки, Одиночество, Мысли вслух